Как всё начиналось

— Мои родители окончили Ленинградский холодильный институт. Мама получила профессию технолога, отец — механика. По окончании учебы в институте родители получили направление на работу в город Рудня, на предприятие молочной промышленности. Затем война, эвакуация, а когда освободили от фашистов Белоруссию, туда, в город Рогачев, на вновь восстановленный завод наша семья и отправилась. Отца назначили директором завода, а мать — заведующей центральной лабораторией того же предприятия. На Рогачевском МКК был цех сгущенного молока, цех стерилизованного молока, который работал на импортном оборудовании, закупленном в Америке. Проработав там некоторое время и получив, безусловно, бесценный опыт, существовало предположение, что мы переедем в Германию восстанавливать молочный завод, но мать вмешалась, был семейный совет, и решили ехать в Прибалтику. Так наша семья переводом с Рогачевского МКК приехала в Резекне. Моего отца назначили директором будущего МКК. Конечно, вопрос возведения молочно-консервного завода в Резекне решался не за один день. Вначале была комиссия, в которую, кстати, входил мой отец, где решали в каком именно населенном пункте строить завод — в Прейли, Крустпилсе или Резекне. Решено было в Резекне. Потом писался проект, выделялись средства. Ведь в то время в нашем городе из молочного производства находилось только одно небольшое сепараторное отделение и пункт приемки молока. На месте будущего МКК в начале 1950-х годов был пустырь. Именно на этом пустыре с 1953 по 1957 год велось строительство молочно-консервного комбината. С одной стороны к пустырю прилегали мастерские, с другой стороны, на месте нынешнего РЕБИРа, был ипподром. Для помощи в строительстве были созданы свои арматурный цех и растворо-бетонный узел (где проходила подготовка раствора, изготовление бетона, перемычек, блоков, строительных конструкций, подготовка арматуры). Также создали свое большое проектно- конструкторское бюро, руководил им В. Лайзан. Строился комбинат, одновременно возводилось жилье, магазин, клуб, детский сад. Для обеспечения теплом производственных процессов и дешевой тепловой энергией жителей северного района была возведена мощная ТЭЦ. В ней установили четыре отличных котла итальянской фирмы «Ансальдо». Работали они тогда на твердом топливе, а это, как правило, уголь.
Строился вспомогательный корпус. А еще для производственного предприятия нужны кадры, а кадры надо учить, поэтому на территории комбината было построено профтехучилище. Готовили маслоделов/сыроделов, заведовал училищем Янис Александрович Папинов.
Говоря о заводе, не надо забывать и о районных молокозаводах, которые шли в комплексе с комбинатом. Их в разное время открыли аж 14, а также 400 сепараторных отделений по всей Латвии.
Завод состоял из консервного цеха, вспомогательного цеха, это мастерские, прачечная, транспортный парк (вначале молоковозы располагались на территории самого комбината). Основное производство — жестянобаночный цех, тарный цех, цех сгущенного молока с сахаром, потом цех стерилизованного молока. Изначально, чтобы выпускать стерилизованное молоко, мы осваивали одесскую производственную линию. В нее входило три больших емкости: одна емкость — подогрев, вторая — стерилизация уже в закатанном виде, третья — охлаждение. Самое сложное, что передающие механизмы, с одной емкости в другую, были недостаточно герметичны. Не должно быть так, что в емкость стерилизации, где температура +105 градусов, банка входит, а вместе с ней и холодный воздух. Долго мучились с этой проблемой, однако найти решение не получалось, поэтому мы это оборудование разобрали и отправили обратно в Одессу. Впоследствии закупили цех, а по существу, мини-заводик по производству стерилизованного молока шведской фирмы «Альфа Лаваль». Вспомогательный корпус снесли и на этом месте построили помещения для цеха стерилизованного молока. Между старым цехом и цехом стерилизованного молока проходили две железнодорожные ветки.

Что было

Говоря о производстве, комбинат максимально перерабатывал 446 тонн молока в сутки. Общая проектная мощность комбината составляла 40 млн банок в год, но по максимуму достигли 92 млн банок. Кроме того, старый цех вырабатывал масло. После процессов переработки молока всё оборудование, трубы надо было тщательно вымыть. Если в старом цеху у нас работало 20-25 мужчин, которые каждый день драили, промывали и дезинфицировали оборудование, трубы, то в цеху стерилизованного молока оборудовали специальную мойку, и мойка стала механизированной. А управляла ею всего одна женщина-оператор. Еще был сушильный цех. Приходит зима, надои падают, молока меньше. Чтобы часть работников не отправлять в вынужденный отпуск, их переводили на работу в сушильный цех. Сушили картофель, морковь, лук. Сушеные продукты в основном шли в закрытые учреждения. Сушили сырой казеин, после сушки его отправляли на предприятия по производству пластмассовых изделий. Также на территории комбината построили большой холодильник, была своя компрессорная. Всё время на комбинате шла какая-то реконструкция, всё время что-то делали. Со временем ТЭЦ предприятия перешла на мазут, что дешевле, чем использование твердого топлива, а теплоотдача выше. Поставили большие емкости для хранения мазута. 
Всего на комбинате выпускали 12 видов консервов — сгущенное молоко с сахаром, какао сгущенное, кофе, кофе с цикорием и т. д. И всё отличного качества. Были свои стандарты на жесть, молоко и т. п. Есть общие стандарты, которые не всегда подходят, поэтому вырабатывались свои. Созданные на предприятии лаборатории регулировали, подводили под норму белки, жиры, содержание сахара и т. п. На МКК их было несколько. Начинала руководить центральной лабораторией Прасковья Чередник, затем руководителем стала Рита Горностай. В лаборатории стояли образцы от каждой варки, которые рабочая комиссия дегустировала. Проверялся вкус, цвет, консистенция, биологические показатели, и ставилась оценка в журнале лаборатории. При лаборатории также была создана научная группа, занимавшаяся техническими вопросами. Комбинат имел связи с НИИ из Вологды, Москвы и нескольких других городов. Научные работники регулярно приезжали, что-то советовали, проводили различные опыты. 

Успехи

Когда-то в ЛССР было Министерство мясомолочной промышленности, и именно с нашего РМКК в это министерство перешло на работу много толковых специалистов — главный инженер Я. Равва, ставший заместителем министра по молочной отрасли, Бирута Зачеста, ставшая главным технологом министерства, Мария Тихоненко, получившая должность главного бухгалтера в министерстве. Многие работники комбината получали высокие награды и становились депутатами Верховного Совета СССР, это Геновефа Михайлова, получившая орден Трудового Красного Знамени, ордена Ленина получили Марья Кирилловна Бобкова и Леонтия Бренцис. Были золотые, серебряные и бронзовые медали ВДНХ.

К 1990-м годам

Всё было просчитано и хорошо работало. Развивалось взаимовыгодное сотрудничество с Россией. Жесть, покрытую пищевым оловом, получали из Магнитогорска, мазут из хозяйства Кириши под Ленинградом. Много сахара получали с Кубы. И свой товар туда же достаточно много отправляли, но не напрямую, а через Москву. Получали заказ на наш товар из Продинторга в Москве, оттуда же получали кубинский сахар, вели взаимовыгодный расчет. Отсчитывали деньги за сахар, остальное за сгущенку перечисляли нам. Несмотря на то, что мы свой товар отправляли во многие страны — Гвинею, Анголу, Бирму, Чили, Бангладеш, на Кубу, рекламаций комбинат не имел. Каждая варка была под контролем. Отправляли в автомолокоцистернах сгущенное молоко на наши фабрики «Лайма» и «Узвара», на кондитерские фабрики Москвы и Петербурга. В 1990-е годы наше предприятие большую часть продукции отправляло в основном в Москву и Петербург. Мы даже (правда, экспериментально) в качественно вымытую цистерну вечером закачивали глубоко охлажденное молоко, а утром цистерна в 45 тонн уже в Москве. Ведь зимой надои падают, и, особенно в больших городах, молока не хватает. Потом отношения нашего государства с Россией испортились, рынка сбыта не стало. Такой рынок потеряли, миллионы людей живут только в Питере и Москве, это неограниченный сбыт. Они давали жесть, тару, топливо, был и сбыт, и взаимовыгодное сотрудничество. И тепло было дешевое для северного района. А самое главное, была работа, как были и специалисты.

О личном

В начале 1970-х отца перевели на строительство крупного молокоперерабатывающего комплекса в Ригу, там у него начались проблемы со здоровьем, и через полгода он был вынужден оставить работу. Говоря о семье, мама моя по приезде в Резекне работала директором пивзавода, потом перешла на наш МКК инженером комплексной системы управления качеством. Я сам окончил Рижский техникум по профессии механика. Участвовал в монтаже практически всех цехов, а также ТЭЦ. Работал механиком в консервном цехе, потом начальником этого цеха. Затем, до самой пенсии, я трудился инспектором по теплу, по выходу на пенсию работал оператором водогрейных котлов на заводе ЖБК-6.
http://www.panorama-rezekne.lv/statya/bylaya-gordost-goroda-rmkk#.WIzlYVN97IU